Узбекский народ обладает древними и богатыми музыкальными тра­дициями. Об этом свидетельствуют трактаты всемирно-известных ученых Средней Азии (Аль-Фараби, Ибн-Сины, Абдурахмана Джами и др.) и археологические памятники первых веков нашей эры с изображениями музыкантов и музыкальных инструментов (флейт, рогов, лютен, арф, ба­рабанов).

Большое разнообразие этнического состава населения Узбекистана нашло свое отражение и в области искусства. Черты локального своеоб­разия отличают музыку Ферганы и Ташкента от музыки Бухары, Хорезма или Сурхан-Дарьи. Некоторые особенности мелодики и ритмики народных песен различных областей, своеобразие бытующих музыкальных жанров обогащают узбекскую музыку большим разнообразием художественно-вы­разительных средств. Этому обогащению способствуют также тесные свя­зи, существовавшие между узбеками и другими соседними народами. Особенно много общего в музыкальном наследии узбекского и таджикско­го народов. Не случайно знаменитый цикл шести бухарских макомов («Шашмаком») и таджикский и узбекский народы с равным правом счи­тают своим национальным наследием. Узбекская музыкальная культура в прошлом не знала нотной пись­менности. Первые нотные записи узбекских мелодий были сделаны рус­скими музыкантами в начале XIX столетия. Но если нотопись в узбекской музыке начинает применяться сравнительно недавно, то условные слого­вые обозначения для записи музыкальных ладов встречаются еще в трактатах XIV—XV вв. В 80-х годах XIX в. хорезмским музыкан­том Пахлавон Ниез Мирзабоши Камилом была изобретена система записи звуков (так называемая «хорезмская танбурная нотация»), при помощи которой были записаны макомы. Несмотря на некоторое несовершенство нотации (в частности, невозможность зафиксировать вокальную партию), эта система помогла сохранить для последующей эпохи бухарские и хорезмские макомы в том виде, в каком они бытовали во второй половине.

Песня и инструментальная музыка с давних пор тесно связаны с бытом народа. Семейные праздники (свадьба, рождение ребенка и др.) неизменно сопровождались выступлениями музыкантов. Провожая невесту в дом жениха, пели обрядовые песни «Ер-ёр». Музыканты сопровождали сва­дебный поезд. Во время свадебного пиршества на мужской половине дома выступали певцы, под звуки дойры танцевали мальчики.

Большую роль играла музыка в увеселениях, устраиваемых на ноч­ных базарах во время рузы, или на городских площадях, в дни празднова­ния Науруза. Содержатели чайхан стремились заполучить лучших певцов, привлекавших многочисленных поклонников их искусства. Под акком­панемент бубнов и сурнаев проделывали свои головокружительные упраж­нения акробаты-канатоходцы; музыка сопровождала представления ку­кольного театра.

Содержание песен, бытовавших в народе, отражало самые различные стороны жизни трудящихся масс. Тематика трудовых песен была связана с полевыми работами, женскими трудовыми процессами (прядением, вы­шиванием и т. д.). В песнях сатирического содержания остро высмеива­лись алчные баи, корыстолюбивые и лицемерные казии, ишаны и другие притеснители народа. Во время национально-освободительного движения 1916 г. повсеместно распевались песни, связанные с борьбой народа про­тив царизма и местной администрации.

В музыкальной культуре узбекского народа издавна сложились тра­диции профессионального исполнительства. Наряду с бытовой народной песней существовали сложные музыкальные произведения, требовавшие от исполнителей большого профессионального мастерства. При отсутствии в дореволюционном Узбекистане нотной грамоты и музыкальных учебных заведений обучение музыкантов происходило путем устной передачи от учителя к ученику большого количества мелодий, стихов, ритмов (отчего это искусство и получило название профессиональной музыки устной традиции).

Профессиональные музыканты были сосредоточены преимущественно в городах. Многие из них славились своим глубоким, вдумчивым испол­нением музыкальных произведений, прекрасным голосом, виртуозной техникой игры на народных инструментах. Среди народных исполнителей конца XIX — начала XX в. особенно славились бухарские музыканты — певец Ата-Джалал Насыров и танбурист Ата Гияс Абдулгани, самарканд­цы — певец и дутарист Ходжа Абдулазиз Расулаев и певец Леви Бабаха- нов, хорезмский танбурист Мадъюсуп Харратов, ферганский певец Бер- кинбай Файзиев, ташкентский певец Мулла Туйчи Ташмухамедов и др.

Наиболее характерным жанром профессиональной музыки устной традиции являются макомы — циклические вокально-инструментальные произведения крупной формы. По дошедшим до нас спискам песенных текстов видно, что еще в XVI в. бухарские макомы («Шашмаком») пред­ставляли собой вполне сложившийся цикл. Макомы отличаются большой развитостью мелодии, сложностью формы, тщательно разработанной си­стемой ритмов — усуль. Текстами для макомов служили стихи извест­ных поэтов: Омара Хайяма, Руми, Джами, Навои, Бедиля и др. Темы сти­хов любовно-лирические, а отчасти и дидактические. Встречались так­же стихи религиозно-мистического содержания.

Тяжело было положение музыкантов в дореволюционном Узбекистане. Лишь немногие из прославленных певцов и инструменталистов достигли сравнительной материальной обеспеченности. Большинство музыкантов бедствовало. Заработок их был сезонным, так как их выступления ог­раничивались тем временем года, когда устраивались семейные или обще­народные праздники. Многие музыканты наряду со своей основной про­фессией занимались каким-нибудь ремеслом: ткачеством, каллиграфией, резьбой или росписью по ганчу или дереву и др.

Некоторые категории музыкантов (исполнители на карнае, сурнае, нагоре) вместе с актерами народного театра и цирка входили в одну общую корпорацию, имевшую, как и все средневековые цехи ремесленников, свой устав — рисоля. Члены такой корпорации делили между собой террито­рию города на отдельные участки, за которыми закреплялись определен­ные музыканты.